Мои роды в Австралии

Для начала я расскажу как этот процесс организован, а уж потом как работает система на практике, т.е. о своем опыте. Естественно, мой опыт - это не показатель работы системы родовспоможения в целом, но рассказывать я могу только о нем.  

Как оно должно было быть

Итак, как было подробно рассказано на курсах по подготовке к родительству (parent education), как только схватки стали продолжительностью 1 минуту с перерывом 5 минут - время отправляться в госпиталь. В отделении проверки состояния пациента (woman's assessment service) оценят, так сказать, и отправят в родовую. Если вдруг это тренировочные схватки или приехали раньше положенного (не частые и не продолжительные схатки) - отправят домой. Ну и услуга эта - проверка состояния, естественно не бесплатная (от $400 как мы уже выясняли, см. ведение беременности). Тем, у кого есть государственная страховка, им пофигу, можно хоть каждый день проверять рожаешь или нет. У нас же наша частная страховка не покрывала расходы по ведению беременности, только роды. Поэтому, если это еще не начало родового процесса, то страховка не покроет эту "проверку".

После поступления в родовую и самих родов, женщину переводят в палату, где она находится 1-2 дня, в случае отсутствия осложнений при естественных родах. Если есть желание и все ОК с мамой и ребенком, то вообще можно через 4 часа домой свалить. На следующий день после выписки приходит акушерка из госпиталя, которая придет еще пару раз, затем приходят акушерки из детского центра (child and family health service - CaFHS), тоже буквально пару раз. Затем нужно раз в неделю приходить в сам центр, затем раз в 2 недели и если все хорошо, то только по возникновению вопрос или по желанию. Акушерки домой приходят с весами и линейками, смотрят на состояние ребетенка.

Как это было 

В целом, мои роды нельзя назвать гладкими, и впечатление от работы австралийских акушеров и врачей смазано именно тем, как протекал этот процесс у меня. С одной стороны, мне понравилась работа акушеров, как отработана сама система, оборудование, квалификация, сам госпиталь и еда в нем :), с другой стороны вмешательство в этот самый процесс при помощи стимуляции оставили отрицательные впечатления.

Про оснащение и обстановку госпиталя писать не буду, фотографии говорят за себя. Рассказ не складный, писался урывками и под "пение" малыша.

Шла 41ая неделя беременности, тренировочные схвати были очень сильными и болезненными и поэтому мы готовились ехать в госпиталь несколько раз в день, в течение недели. В итоге, приехали в назначенный день стимуляции, ровно в 41 неделю. Нашему малышу было очень тепло и уютно и он хотел остаться подольше внутри мамы. После регистрации, подписывании бумажек для страховой компании (страховая оплачивала роды), мне на руку надели браслет с ФИО и отправили на "процедуры". 

Первый этап стимуляции начался. В меня поставили специальный катетер с шариками, которые накачали водой. Чтобы шейка раскрывалась под тяжестью шариков, этакий механический прием. Как отметила акушерка, эта фиговина не работает и все равно на утро мне поставят окситоцин. Но мы верили, что у меня заработает даже неэффективная штука. Ну-ну. Ночь я спала в госпитале с надувными шариками внутри, мужа отправили домой. Ночью спала очень плохо, дважны просила панадол, ныл живот. На утро штуковину вытащили, поставили мне катетер в вену, а после пришла доктор и проколола пузырь. Начались схватки, я уж думала гормон колоть не будут, схватки же есть. Но система уже была запущена, и она у них отработана до автоматизма. Меня перевели в родовую, подключили капельницу с окситоцином и физ.раствором к катетеру и понеслась... Через четыре часа офигенно сильных схваток раскрытие было всего лишь 1-2 см, а должно было быть в час по сантиметру (по их отлаженной системе). Схатки были сильные, для облегчения я стала дышать спец.газом, от которого меня стало тошнить через пару часов, а схватки все усиливались и усиливались. От боли я уже не могла кортролировать себя и начала орать, не смотря на то, что по жизни я очень терпеливый человек с высоким болевым порогом. На мои вопли прибежали доктора и очень посоветовали мне воспользоваться обезболиванием процесса. Я планировала обойтись без анестезии, но взвесив количество часов, которые уже прошли, раскрытие в сантиметрах и сколько сантиметро-часов необходимо, я попросила эпидуральную анестезию.

После того как мне сделали эпидуральную анестезию прошло еще несколько часов. После очередной экзаменации внутри меня, доктор констатировал, что раскрытие идет медленно и дал пару часов, по прошествии которых меня должно было ожидать кесарево, если динамика раскрытия будет не достаточной. Мы принялись разговаривать с бебиком, чтобы он там тоже постарался, я мысленно представляла раскрывающийся цветок, мамы на другом конце планеты молились. Спустя положенный промежуток времени, динамика раскрытия удовлетворила доктора, и он дал еще несколько часов. Так наступило утро, сменилась акушерка (новая пришла со студенткой), настал черед утреннего обхода или что-то вроде того. Пришел профессор, в шортах и рубашке, и толпой студентов, половина из которых были иностранного происхождения. Особенно мне запомнился один китаец, у которого от моего измученного вида и обстановки вокруг глаза резко стали круглыми и максимально не свойственными его нации. Профессор посмотрел, как идут дела внутри, сообщил, что осталось небольшое «кольцо» и дал добро тужиться. Мне отключили подачу обезболивающего и мы начали тужиться. После третьей потуги акушерка как то резко потеряла ко мне интерес, после четвертой она и вовсе стояла ко мне спиной и заполняла журнал. Я начинала уже во всю чувствовать схватки и только тужась, я могла их переносить. Далее акушерка вообще убежала куда-то. Уже спустя несколько недель после родов, мы анализировали все происходящие и предположили, что она, увидев, что процесс не двигается пошла за профессором и не найдя его не смогла принять собственное решение. Вернувшись, она продолжила заполнять бумажки и трындеть со студенткой, которая во время потуги спрашивала меня как мы решили назвать ребенка, – очень своевременный вопрос! В итоге, муж не выдержал и призвал акушерку к своим прямым обязанностям. После «наезда» она уже не отходила от меня. Так прошло 2 часа, силы мои куда-то делись, меня стало трясти от схваток без анестезии. Наконец пришел анестезиолог вколол в систему обезболивающее, пришли врачи. Было принято решение добавить мне гормона, чтобы добиться полнейшего раскрытия, дать мне 2 часа передыху и снова вытуживать ребенка. На эти два часа я уснула очень глубоко. За это время сменилась снова акушерка, в смену заступила прекрасная женщина с итальянскими корнями по имени Диана. Наступило время тужиться снова, и опять 2 часа я пыхтела как паровоз. Тужилась сильно, но из-за анестезии не чувствовала туда ли я это делаю. Меняли позы несколько раз, Диана наравне с моим мужем хватала меня под руки и перетаскивала с боку на бок. В эти моменты я думала, что она сильнее моего мужа и наверняка надорвется, ворочая меня с боку на бок. Прошло 2 часа, врачи молча смотрели на меня, а голова ребенка никак не могла занырнуть под лобковую кость, т.к. «стояла на 11 часов». Они предложили подтянуть его щипцами. Сначала мы отказались и еще какое-то время я пыталась вытужить его сама, силы меня покидали и поэтому я согласилась. Не обошлось без разреза и разрыва, и вдруг мне на живот положили маленького человечка, который пытался понять что происходит вокруг. И голосом сообщал, что ему все это не доставило удовольствия. 

Итак, мои роды в цифрах: 44 часа от начала стимуляции, 30 часов с момента отхождения вод, 16 часов на эпидуральной анестезии, 4 часа потуг в сумме, и как результат – 22 февраля 2015 г., 16:25, мальчик, 3600 грамм, 51 сантиметр и 9/9 по АПГАР. 

После родов я буквально проглотила обед и ужин и с нетерпением ждала, когда же начну чувствовать свои ноги, т.к. помимо анестезии, я провела достаточно продолжительное время с задранными ногами из-за чего они еще и затекли. Когда, наконец, я добралась до душа и чуть не упала в обморок, то поняла, что восстанавливаться буду долго. 

Далее меня на каталке отвезли в послеродовую двухместную палату, в которой уже была женщина с ребенком, который родился 12 часами ранее. Ночью я так и не смогла поспать, помимо пережитого, соседский ребенок постоянно плакал. Наш на удивление был спокоен и мы даже начали немного гордиться этим, как на вторые сутки ситуация изменилась с точностью наоборот. Соседский мирно спал, просыпался 2-3 раза, чтобы покушать, наш же не выпускал изо рта грудь. На третий день, с утречка акушерка сообщила, что меня выписывают. Мы подняли шум, т.к. у меня не было сил дойти до туалета, не говоря о том, чтобы ехать домой. Все мои жалобы не воспринимались очень уж всерьез, а вот то, что я могу уронить ребенка, т.к. плохо себя чувствую – стало для них непререкаемым аргументом. Помимо слабости, у меня была частичная потеря чувствительности на левой ноге, и я перемещала ее при ходьбе с трудом. Надо отдать должное австралийской системе – тут же пришли анестезиолог и физиотерапевт проводить тесты с моей ногой. Выяснилось, что это не последствия эпидуральной анестезии, а защемление нерва. 

Далее стали решать вопрос с моим состоянием – перевели в одноместную палату, в которой муж мог остаться на ночь, чтобы помогать мне. Акушерка, которая собиралась меня выписывать, стала брать у меня кровь на анализ, проколола вену, причитала «сори» и «я не могу, я не могу» и вообще вела себя как-то странно (как мне показалось, она накануне что-то отмечала, и еще не весь алкоголь вышел из ее организма). Анализ крови показал низкий гемоглобин из-за большой кровопотери и мне предложили переливание крови. От переливания я отказалась, но согласилась на вливание убойной дозы железосодержащих ферментов крови – iron transfusion. На следующий день я провела 6 часов под капельницей. После всего пережитого, на 5-ый день меня выписали, точнее я наконец-то выбралась из госпиталя. Забавная штука, сначала они готовы чуть ли не на следующий день отправить тебя с ребенком домой, а потом не готовы отпускать, даже если ты чувствуешь себя хорошо. 

Кроме двух акушерок, той, что стояла спиной во время потуг и той, что проколола мне вену, впечатления о персонале, профессионализме и обеспечении госпиталя на самом что ни на есть высоком уровне. Все вежливые, внимательные, отзывчивые и всегда с улыбкой.